Бромантан

C₁₆H₂₀BrN

Бромантан (он же Адамантилбромфениламин, он же Ладастен) – отечественное чудо-зелье, придающее православным ногомячистам, биатлонистам и прочим спортсменам необычайную мощь и выносливость. Не путать с Гербалайфом!

Перед употреблением проконсультируйтесь с…

По большому счёту, никто не доказал, что Бромантан – допинг. Это иммунопротектор, который помогал противостоять инфекциям и справляться с физическими нагрузками. В список запрещённых препаратов Бромантан попал только потому, что его метаболиты затрудняют определение многих запрещённых препаратов, в том числе тестостерона. Кроме того, Бромантан использовали исключительно наши спортсмены. Так что весь этот скандальный материал в прессе о "Спартаке" – сплошное передёргивание фактов, скажем, небромантанового происхождения. Говорят, что профессор Кристиан Айотт, директор Монреальской антидопинговой лаборатории, высказалась об этом препарате так: "Пусть эти русские хоть круглый год его едят, проку от Бромантана никакого".

/ Родченков Григорий [1]

… доктором Щукиным!

Несмотря на то, что ещё с 1996 года Бромантан считается допингом, летом 2003-го сие вещество стало активно использоваться в Народной Команде тренерским тандемом Чернышов-Юран. Первоначально Бромантан выдавался заслуженным Спартаковцам для стимулирования их скорейшей физической реабилитации:

Второй доктор, Щукин, предложил как один из вариантов: "Есть препарат. На определённом этапе можно стимульнуть…" Я спросил: "Какие последствия?" – "Да в принципе, никаких. Всё выходит за двое-трое суток". В Европе я видел капельницы, витамины. Но чтоб такое?! Через несколько дней доктор Катулин раздал перед матчем таблетки. Очень аккуратно и не всем. Ковтуну, Деменко, Ващуку, Титову. Объясняя: "Это нормально, стимульнём". В игре поменяли Деменко – и он пошёл не на нашу скамейку, в другую сторону. Я удивился: "Что это парень плывёт?" Наутро выяснилось – кто-то заснуть не мог. Кому-то плохо стало. Подошёл к Чернышову: "Заканчивай, совсем не тем занимаешься".

/ Юран Сергей [2]

Активное употребление Бромантана в пищу было прекращено игроками "Спартака" задолго до выявления следов Адамантилбромфениламина в продуктах жизнедеятельности Егора Ильича и его последующей годичной дисквалификации:

Бромантановый "Спартак"  

4 сентября 2003 года футболистов "Спартака" Егора Титова и Юрия Ковтуна, находившихся в расположении сборной России на базе в Бору, вызвали в комнату к новому главному тренеру Георгию Ярцеву. На следующий день национальная команда должна была отправиться в Дублин на отборочный матч Euro-2004 против Ирландии…
Безжизненным голосом тренер, планировавший включить обоих в стартовый состав, объявил, что в их организмах найден запрещённый препарат и произошло это во время проверки для внутреннего пользования, которую по просьбе РФС провела московская антидопинговая лаборатория. Тогда же было озвучено название допинга: Бромантан. Психостимулятор, который, по словам экспертов, был изобретён советской военной фармакологией для наших солдат в Афганистане.
Игрокам строго-настрого наказали молчать, и в Ирландию с командой они всё-таки полетели. Но уже там, перед матчем, Титов получил "микротравму", а Ковтун заболел "ангиной" - и кашлял, как рассказывают, не переставая. Одновременно и также по причинам "сугубо объективного характера" на поле не вышли все Спартаковцы из молодёжной сборной – Павлюченко, Павленко и Белозёров. А спустя пять дней президент "Спартака" Андрей Червиченко отправил в отставку главного тренера Андрея Чернышова, его помощника Сергея Юрана и одного из врачей команды Анатолия Щукина, которых нанял на работу всего тремя месяцами ранее.
Тогда бомба не взорвалась. Официальным лицам российского футбола, разумеется, не нужен был скандал, которого при "вскрытии" было бы не избежать. Не на высоте оказались и мы, журналисты: слухи, активно гулявшие в коридорах столичных редакций, никто фактически подтвердить и превратить в обоснованную публикацию не смог. На риторические вопросы кое-кто, правда, решился. На ответы – никто. Но когда борьбу с болезнью подменяют сокрытием правдивого диагноза, час беды обязательно пробьёт.
Для Титова он наступил 15 ноября, когда после домашнего стыкового матча с Уэльсом он сдал анализ на допинг и в его пробе были найдены следы Бромантана. 22 января 2004 года лучший футболист России 1998 и 2000 годов был дисквалифицирован на год…

/ Рабинер Игорь [3]

"Спартак" тем летом не бежал. Этот видели все, и я в том числе. Я спрашивал у тренеров: почему так? Требовал. Выход был найден без меня. Команде что-то начали давать, чтобы она побежала. Что именно – это к Щукину, я не доктор. Видимо, что-то из лыжных гонок, но не совсем то, что нужно было нам. В любом случае – это не был допинг в тот смысле, о котором все говорят. Человек принимает незапрещённый препарат, спустя какое-то время его запрещают, в крови остаются продукты распада. Это можно назвать как угодно – идиотизмом, стечением обстоятельств, случаем. Или теорией заговора. Я очень не люблю это маньячное словосочетание, но в данном случае оно подходит. Кому-то нужно было ослабить "Спартак", и когда представился удобный момент – им воспользовались. Угодив в самую "десятку" – у нас выбили лучшего футболиста, через которого строилась вся игра.

/ Червиченко Андрей [4]

Мой убийца – доктор Щукин. Известно, что он работал со стимулирующими препаратами в молодёжной сборной. Но срок "вымывания" этих препаратов типа Бромантана он, видимо, не знал. Оказалось, они не вымываются ни через три месяца, ни через полгода. А крайним в этой истории сделали главного врача "Спартака" – Катулина. Я больше чем уверен, что сам Щукин не мог принять решение меня "прикормить". С кем-то сверху это было согласовано. Чернышов, его помощник Дмитриев и доктор Щукин – одна компания, вместе давно работали. Они это сделали и забыли. А я потерял, возможно, лучший год в карьере. Заноза на всю жизнь.

/ Титов Егор [5]

Развивая тему использования стимулирующих препаратов, стоит упомянуть о фармакологической поддержке игроков Красно-Белых в позднесоветскую эпоху, когда московский "Спартак" героически сражался с отъевшимся на допинге киевским "Динамо":

Допинг для Черенкова  

…В "Спартаке" без разрешения Бескова доктор ничего не мог сделать. Поэтому когда меня позвал наш врач и предложил уколоться, я был, мягко говоря, сильно удивлён. Точно знал от своих знакомых докторов, что допинг нельзя принимать ни в коем случае, потому что рано или поздно это скажется на здоровье. Меня удивило и то, что, по словам врача, у него была проверенная программа. Сказал, чтобы я не боялся, что все будет вычищено и что допинг вроде как и не вреден. Я категорически отказался, но понял, что врач всё делал с санкции Бескова. Правда, Константин Иванович, который в принципе был против допинга, сделал всё по-хитрому. Он, видимо, сказал доктору колоть только тех, кто согласен. И не настаивать, если кто-то будет против. Бесков, конечно, знал о применении допинга в Киеве. По сути "Динамо" и "Спартак" оказывались в неравных условиях. И как Бесков мог бороться с "Динамо", если там использовали фармакологию, а мы шли на собственном ресурсе? Задачу побеждать в чемпионате СССР, стоящую перед ним, никто ведь не отменял.
Я от допинга отказался, но в тот момент даже не подумал, что другие могли согласиться. И когда у Феди Черенкова начались проблемы с психикой, невольно закралась мысль, а не в допинге ли причина. Федя же носился как угорелый. Мог ли допинг дать побочный эффект? Всякое могло быть.
Проблемы Феди стали проблемами для всей команды, потому что к 1986 году в "Спартаке" уже не было Гаврилова, который поссорился с Бесковым. Его хотя бы по этой причине не следовало убирать. Но Бесков рассчитывал на полузащитника Сергея Новикова, который должен был заменить Гаврилова. Однако Юра оказался незаменимым. На мой взгляд, это была серьёзная ошибка Бескова, который поддался уговорам своего помощника Фёдора Сергеевича Новикова, считавшего своего однофамильца будущей звездой советского футбола. Конечно, никакой звездой тот не стал, но среди нарушителей режима был не последним.
Вообще было странно, что принимать допинг предложили мне, одному из самых выносливых в команде. Но потом я понял, что ничего случайного в этом не было. В отличие от Киева, где нагрузка распределялась более-менее равномерно между игроками, "Спартак" тянули 5-6 человек, в том числе и я. И мы работали на максимуме, что на тренировках, что в играх. Чуть расслабишься, Бесков уже спрашивает: "Почему так плохо тренируешься?" Его мало интересовало, что футболист мог просто устать.
В клубах использовали не только допинг, но и разрешённые стимулирующие препараты. Без них невозможно было бы выдержать сверхвысокие нагрузки. Эффект удивительный! Ноги сами бегут, не можешь остановиться! 90 минут бегаешь и не устаёшь! И всё время находишься в состоянии возбуждения. Помню, осенью 1987 года играли с дрезденским "Динамо". В то время это была очень сильная команда, за неё ещё молодой Матиас Заммер, будущий обладатель "Золотого мяча", выступал. В Москве мы немцев обыграли 3:0. Я ещё удивился, что получилось так легко – за "Динамо" играло полсборной ГДР. Приезжаем в Дрезден. Размялись перед началом матча и стоим в проходе под трибунами, ждём выхода на поле. Появляются немцы. Смотрю, а у них глаза горят и чуть ли не пена идет изо рта! Ногами бьют. Я понял, что стимуляторов нажрались. И как они стали нас гонять! Но мы выстояли, всего 0:1 проиграли.
Когда Лобановский перед матчем сборной СССР против ГДР меня спросил, как немцы играют, я рассказал, что модель игры у команды та же, что у "Динамо" (Дрезден). Говорю: "Немцы только через фланги играют. Закроешь им фланги, и они не знают, что делать. Через центр игры у них нет". А дальше поделился впечатлениями о горящих немецких глазах. Лобановский сразу насторожился и обратился к своим помощникам Морозову и Мосягину и начальнику команды Симоняну: "А почему у меня этой информации нет? Надо это обязательно учесть".
Из-за допинга, как и за договорняки, Бесков Лобановского недолюбливал. Не могу сказать, что недооценивал. Конечно, он признавал, что Лобановский выдающийся тренер. И Бесков не уставал повторять, что основной для нас тест в чемпионате СССР – это игры с киевским "Динамо". Причём, в Киеве. Говорил: "Как вы с Киевом сыграете, такая вам и оценка". За 7 лет, что я выступал за "Спартак", мы в Киеве только один раз проиграли. Прикладывали киевлян так, как никто и никогда не прикладывал!

/ Бубнов Александр, «"Спартак": 7 лет строгого режима» [6]

В настоящее время кристально честная игра Народной Команды не подлежит никаким сомнениям, а боянистые шутки и бородатые анекдоты на тему "Спартака" и Бромантана характерны, главным образом, для заторможенных недругов Секты из числа слоупоков, страдающих синдромом Петросяна.